Верховный суд не спешит переезжать из Москвы в Санкт-Петербург. Закончить предназначенный для него квартал решено не в 2024 году, а в 2028-м.Эксперты сомневаются, что даже четырёхлетняя отсрочка что-то изменит в лучшую сторону.
Федеральная адресная инвестиционная программа сообщила, что завершение строительства комплекса зданий для Верховного суда, судебного департамента и дворца танцев Бориса Эйфмана в центре Санкт-Петербурга отложено на четыре года. Это при том, что контракт на его возведение заключили ещё в 2016 году, а сдача объекта в эксплуатацию планировалась на 2020-й. Потом финальный аккорд перенесли на 2024 год, а теперь сроки сдвинули ещё на четыре года. А всё потому, что руководство города неоднократно меняло планы на будущее Тучкова буяна.
Ещё в 2012 году Владимир Путин предложил перенести Верховный суд из главной столицы в Северную. Вскоре для него подыскали и подходящее местечко между двумя мостами (Биржевым и Тучковым) — на набережной Малой Невы на Петроградском острове. Но в 2019 году Смольный внезапно посчитал, что в таком красивом месте лучше разбить парк. Ему даже и историческое название быстро подобрали – Тучков буян. Но и эта рокировка не стала последней. Прошлой зимой чиновники решили, что не получится найти место для Верховного суда удачнее, чем данная набережная, и о парке, на который тратились деньги и силы, благополучно забыли. Тучков буян опять предназначен под судебный квартал. Контракт на его возведение продлили до 2028 года, и обойдётся он более чем в 35 млрд руб. Вот только не будет ли план опять переигран? Эксперты высказывают лёгкие сомнения по поводу того, во что в итоге превратится Тучков буян.
— Мой прогноз по этой территории очень пессимистичный, — обозначил свою позицию главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. —Мы — та команда, которая занималась парком «Зарядье», в своё время были готовы оказать содействие, но получили довольно жёсткий отпор. Я наблюдаю со стороны. На мой взгляд, просто ничего не будет. Вообще странно выглядит, когда принимаются одни решения, потом другие, потом третьи поверх. Это всё для меня выдаёт, к сожалению, неуверенность и слабость позиции. К счастью, в Москве у нас нет таких проблем, Сергей Собянин — мощнейший руководитель, и когда он принимает какие-то решения, они строго и чётко реализуются, в довольно уверенные сроки и за понятные деньги. Поэтому мне странно видеть такую неуверенность и метание в Петербурге.
Такие качели для Санкт-Петербурга далеко не в новинку. В 2021 году город заключил соглашение с компанией «Мегалайн» о строительстве инновационного центра «Горская», который инвестор планировал за свой счёт возвести на месте бывшей площадки комплекса защитных сооружений. После окончания строительства дамбы территория на берегу Финского залива превратилась в несанкционированную свалку с горами мусора и россыпью использованных покрышек. «Мегалайн» собирался рекультивировать землю и построить здесь IT-деревню, комплекс складов для субъектов малого и среднего предпринимательства формата Light industrial, туристическую инфраструктуру и общественное пространство, включающее музей и благоустроенную набережную. Однако год спустя, когда компания провела международный архитектурный конкурс на лучший проект, чиновники отдали этот участок под возведение яхт-клуба. А уже этой зимой стало известно, что на побережье претендует и стивидорная компания «Трест механизации строительных работ», которая десятилетиями арендовала здесь причалы и имела первоочередное право выкупа участка. Бизнесмены обратились в суд и добились того, чтобы именно им город продал причалы в Горской. Судится с чиновниками и «Мегалайн», который требует от Комитета по инвестициям компенсации затрат на проект, а также ещё одна компания, которой незаконно отказали в предоставлении земельных участков на инвестиционных условиях.
На время разбирательств Арбитражный суд ввел обеспечительные меры в отношении спорной территории. Появится ли здесь хоть что-нибудь помимо свалки – уже никто не берется утверждать.Однако сомнения главного архитектора Москвы вполне уместны, поскольку постоянная смена решений наталкивает на мысли о неспособности местных властей ставить цели и их реализовывать.
